Фотография успела сделаться в нашем быту столь привычной,
что мы и не представляем себе, как обходились без нее наши предки,
даже и не очень отдаленные. В “Записках Пиквикского клуба” Диккенс
забавно рассказывает, каким образом запечатлевали внешность человека
в государственных учреждениях Англии лет сто назад. Действие происходит
в долговой тюрьме, куда привели Пиквика.
Пиквику сказали, что он должен посидеть, пока с него снимут портрет.
“ — Снимут с меня портрет! — воскликнул м-р Пиквик.
— Образ ваш и подобие, сэр, — отвечал дюжий тюремщик. — Мы ведь
мастера портреты снимать, было бы вам это известно. Не успеете повернуться,
и рисунок будет готов. Сядьте, сэр, и будьте как дома.
Повинуясь приглашению, м-р Пиквик сел, и тогда Самуэль (слуга Пиквика)
шепнул ему на ухо, что выражение “снимать портрет” должно понимать
здесь в фигуральном смысле:
— Это значит, сэр, что тюремщики станут присматриваться к вашему
лицу, чтобы отличать вас от посетителей.
Сеанс начался. Толстый тюремщик беспечно посматривал на м-ра Пиквика,
тогда как его товарищ стал напротив нового арестанта и устремил
на него пристальный взгляд. Третий джентльмен остановился перед
самым носом м-ра Пиквика и принялся изучать его черты с напряженным
вннманием.
Наконец, портрет был снят, и м-ру Пиквику сказали, что он может
идти в тюрьму”.
Еще ранее роль таких “портретов”, запечатлеваемых памятью, играл
перечень “примет”. Помните, в “Борисе Годунове” Пушкина описание
Григория Отрепьева в царском указе: “А ростом он мал, грудь широкая,
одна рука короче другой, глаза голубые, волоса рыжие, на щеке бородавка,
на лбу другая”? В наши дни просто прилагается фотокарточка.
Страницы из книги «Занимательная физика», авт. Я.И. Перельман
